Облако в юбке

Это
вечное стремление к независимости и совершенству. Оно неистребимо? Я ненавижу,
когда на меня кричит начальство.
Раньше я вся сжималась в крошечный кулачок, старалась сделаться маленькой-премаленькой,
чтобы втиснуться в какую-нибудь щелку как таракашка. Авось, никто и не
заметит такое крохотное существо. Такая тактика вполне подходила мне,
человеку, который никогда не желал чьего-нибудь удобного кресла или тяжелого
портфеля. Пусть другие несут себе всю ответственность и мучаются, отвечая
на сложные вопросы. А я всего лишь тихонько мурлыкая себе под нос, буду
строить свои легкие и разноцветные домики на рабочем столе. Пока под испепеляющим
взором начальства бумага не начнет дымиться. Тогда остается лишь быстро
и бесследно раствориться
в воздухе как фея Моргана. Если нет человека, то и проблемы как бы
нет. И трубить по этому поводу незачем. А завтра, ровно в 8.00 я вновь
прибуду на планерку с невинностью во взоре?

Мои милые коллеги, поняв, что я просто от природы не способна
на гадости, искренне радуются моим удачам, гневно возмущаются, когда я
попадаю в немилость к начальству, с удовольствием приходят на помощь в
работе. Но только в пределах нашего скромного кабинета на шестерых «черных
лошадок», пахарей от зари до зари. А там, в зале для планерок, никому
даже не приходит в голову сказать хоть словечко поперек гневно орущему
начальству, заступаясь за меня. Я понимаю их вполне. И превращаюсь в очередной
раз в мышку-норушку.

Ну, а я что же? Молчу, на все согласно киваю головой.
Можно издеваться сколько угодно и отрабатывать на мне запрещенные удары.
Все, хватит… Что же выбрать своим оружием? Крик? Не подойдет. В этом они
мастера, переорут. Истерику? И это им знакомо, только порадуются. Гадости-то
я делать не умею. Значит, нужно то, чего у них вообще нет, и никогда не
будет. И я знаю, что это такое?

Улыбка! Да, нормальная
человеческая улыбка. Добрая, теплая, радостная, во весь рот.. Такая
искренняя и понимающая, и сочувственная?

Что ж, случай не замедлил представиться, и очень быстро.
Очередной вызов на ковер. Начальник,
словно курьерский поезд, весь блестящий и мощный, презрительно морщась,
медленно тронулся с места, с растяжкой и расстановкой, словно нехотя,
начал произносить слова: «Я изучил ваш проект и понял, что вы недостаточно
хорошо над ним поработали». Я знала: вот сейчас он запыхтит, нагреваясь
как утюг, потом внутри у него все закипит. И, распаляя себя, ринется вновь
по накатанным рельсам, все прибавляя скорость, а дальше, не выдержав,
начнет выпускать обжигающий пар, полетят брызги кипятка, и, наконец, раздастся
оглушающий гудок. А я в этот момент спрячусь в его урну для бумаг и там
начну молча посыпать себе голову пеплом от его сигареты? Как бы не так!
Я не стала дожидаться, пока он распалится. И когда шеф чуть приумолк,
набирая полные легкие воздуха, чтобы презрительно фыркнуть, я улыбнулась
ему! Ласково и ясно, словно солнышко на рассвете, смело глядя прямо ему
в глаза. Начальник замер на полувздохе, приоткрыв рот. «Да, вы абсолютно
правы!?» — радостно бросилась я поперек железнодорожного полотна, играя
ярким флагом улыбки. «Однако», — ах, с каким удовольствием я произнесла
это слово, словно выворачивая легко и непринужденно тяжеленные шпалы и
рельсы оглушительным взрывом. Если бы вы вовремя предоставили мне машину,
не пришлось бы сегодня искать новых партнеров для моего проекта. А еще
у фирмы появились бы новые возможности, если бы я работала на новом компьютере.
К тому же следовало бы изменить дизайн, попробовать поработать с новыми
технологиями…

Я улыбалась и улыбалась, теперь уже чуть свысока, слегка
снисходительно, словно любимая учительница с учеником-отличником. И менторским
тоном жесткими жестами продемонстрировала, какие финансовые выгоды ждут
фирму в результате осуществления моего проекта. Начальник молчал. Он был
ошарашен, и словно стал меньше ростом. Он сидел в своем кресле задумчивый-призадумчивый.
Ну, а пока он пребывал в «отходняке» я с достоинством и победной улыбкой
на устах удалилась.

Больше ни-ког-да он не пытался на меня кричать. Правда,
пробовали другие. Но встретили снова на лице моем улыбку. Я стала другой.
Внутри, в душе поселился покой. Огромный и теплый. Я дарила его всем подряд
с большим удовольствием. Мои коллеги
в кабинете встречали меня с радостью. Я стала почти душой компании.

А руководство? Они просто меня перестали замечать. Я выпала
из пространства. Ни мои достоинства, ни недостатки, ни победы, ни ошибки
больше не обсуждались на планерке. Начальник вообще перестал меня к себе
вызывать. Стал приходить в наш кабинет сам, когда возникала производственная
необходимость отдать какие-либо распоряжения. Иногда общался со мной по
телефону исключительно по работе. Я пыталась с ним шутить, рассказывала
ему анекдоты, справлялась о здоровье, благополучии в семье. Но человек
просто отказывался идти на контакт. Он отделывался дежурными фразами и
никак не хотел проявить свою человечность.

Зарплату мне не прибавили. Нового компьютера не дали. Да
и вообще я ощущала себя словно перед толстыми стеклами террариума, в полной
безопасности. Я наблюдала со стороны, кто кого сейчас сожрет и не подавится.
Кто кому подпустит яду. И спокойно делала свою работу. Вокруг тихонько
суетились мои нервные и подавленные коллеги. А меня ничуть не интересовали
сплетни и борьба за власть, которая вдруг разгорелась в нашей конторе
с небывалой силой. Шефы начали ругаться уже между собой. А я зато, наслаждаясь
покоем и неожиданной свободой, могла делать все, что угодно. Опаздывать
на планерку: все равно теперь никто этого не заметит. Удирать в рабочее
время куда-нибудь по своим неотложным делам, ведь я все равно отлично
справляюсь с работой.

Неожиданно партнеры по проекту сделали мне заманчивое
предложение — перейти к ним, вместе со всеми своими идеями. Условия
предложили замечательные, и я согласилась. Начальству уже не нужны были
ни прибыль, ни сам проект. Они все больше увязали в дрязгах. Теперь очень
плодотворно работаю на новом месте. У меня есть нечто большее, чем новый
компьютер и мягкий диван в кабинете. Есть мое маленькое дело, которое
греет не только меня, но и еще троих моих коллег. Что до прежней конторы,
то она теперь благополучно развалилась на две части, каждую из которых
возглавил один из начальников. Они поделили между собой своих родственников
и знакомых, уволив «черных лошадок». А третий, мой непосредственный начальник,
самый большой любитель поорать на подчиненных, остался ни с чем. Он нынче
пребывает в Израиле и работает ночным сторожем в супермаркете. Нет, я
не злорадствую. Просто жизнь иногда преподносит странные сюрпризы. Это
я еще и к тому, что совсем недавно оба босса по очереди стали настойчиво
мне названивать. Приглашают на работу. Однако я ни за что теперь не попадусь
на их удочку.