Даниил
Страхов ныне в фаворе. Даже те, кто целиком не видели ни одной серии «Бедной
Насти» и смутно представляют, о чем «Талисман любви», не могли не заметить
этого молодого мужчину, с аристократической внешностью, прекрасными манерами и
неподдающейся описанию харизмой. На сегодняшний день он является одним из самых
желанных мужчин современного кино и театра, одним из самых востребованных актеров.
И мы, разумеется, не могли обойти его своим вниманием.
— Образ барона Корфа уже навеки связан с Вашим именем.
— Но сейчас все следят за судьбами героев сериала «Талисман любви» (канал СТС).
— А Вы сами смотрите сериал?
— Обязательно. Я специально записываю каждую серию и отсматриваю потом. Занимаюсь
этим не ради собственного удовольствия, не ради отдыха, как это делают телезрители.
Для меня это — часть моей работы: я делаю это для того, чтобы оценить качество
своей работы и понять, что нужно делать дальше для того, чтобы эта работа стала
лучше. Здесь, на этом проекте, у всех нас есть уникальная возможность
учиться и исправлять свои ошибки по ходу, и грех эту возможность упускать.
Сегодня ты что-то сделал, а завтра уже посмотрел готовый результат на экране и
можешь увидеть какие-то свои огрехи, помарки.
— Каких эмоций больше — положительных или отрицательных?
— Я по натуре самоед. Это является неким внутренним двигателем моего бытия и моего
сознания. Актер вообще редко получает удовольствие от лицезрения себя на экране,
если только он не является нарциссом, человеком самовлюбленным и глупым. Таких,
конечно, среди актеров хватает, но я к их числу, слава Богу, не отношусь. Поэтому
честно скажу, что просмотр моих работ особой радости мне не приносит, потому что
я не могу избавиться от мыслей о том, что вот здесь я мог сыграть лучше, здесь
надо было сыграть так, а здесь — вот так. Надеюсь, что не все эти огрехи замечают
зрители.
— Слава приносит удовольствие?
— Любой актер идет в профессию ради
славы, потому что профессия подразумевает некий успех сейчас, сегодня, при жизни.
Я не могу себе позволить быть эдаким писателем, который пишет в стол, будучи уверен
в том, что он гений и потомки его оценят. У меня нет такой возможности. Я актер,
и если я сегодня не покажу чего-то, чего-то не сыграю, у меня другого шанса не
будет. С этим ощущением уходящих шансов, ролей, жизни даже, если хотите, живут
миллионы актеров, которые приходят в эту профессию, будучи уверены, что именно
им повезет.
— Вы жалеете о каких-то упущенных шансах?
— Знаете, я к своим ролям отношусь достаточно спокойно — в том смысле, что у меня
нет каких-то ролей под грифом «идея фикс»: вот хочу сыграть Ромео, и все тут.
Те роли, которые ко мне приходят — на что-то я соглашаюсь, от чего-то отказываюсь.
Но у меня нет такого, что вот прямо
до изжоги хочу сыграть того же самого Ромео. Ромео я, скорее всего, уже не
сыграю — мне не 14, не 15 и не 20.
— Правда, что «Талисмане любви» все трюки Вы выполняли сами?
— Чистая правда. Не знаю, буду ли я этим гордиться или жалеть об этом в дальнейшем,
но пока все каскадерские трюки, которые прописаны в сценарии для моего персонажа,
я делаю сам. Так уж повелось. Коли роль такова, что нужно прыгать через заборы,
бегать, драться — никуда от этого не денешься. Даже в ледяной воде пришлось искупаться,
когда по сценарию мой персонаж тонул в проруби. Честно скажу, не самые приятные
ощущения я испытал во время этих съемок.
— Разве нельзя было пригласить дублера?
— И как снимать крупные планы дублера, тонущего в проруби? Так же нельзя. Поэтому,
пока у меня хватает здоровья и навыков, я все делаю сам. По большому счету, это
приятно, когда ты умеешь делать массу каких-то
вещей, которые напрямую не относятся к твоей профессии. Разумеется, я не скажу,
что я мог бы получить диплом каскадера, потому что какие-то вещи мне никогда в
жизни бы не доверили — и правильно бы сделали, — потому что есть трюки, которые
должны делать профессионалы. Но, тем не менее, что касается каскадерских дел —
тот мой опыт, который связан с выполнением трюков в «Талисмане любви», — он достаточно
серьезен и, по крайней мере, уважения каскадеров на этом проекте я, надеюсь, заслужил.
— Чем еще, помимо здоровья, приходится жертвовать ради работы?
— Жертва — это вообще понятие условное. Работа может доставлять такое удовольствие,
что ради нее ты жертвуешь почти всем. Если ты не любишь работу, то тогда, конечно,
все сложнее: ты постоянно испытываешь чувство неудовольствия от того, сколько
у тебя работы. А если ты любишь работу, то такого понятия, как жертва, по большому
счету, и нет. Я люблю работать, в краткие мгновения отдыха достаточно быстро прихожу
в себя и снова хочу обратно, на работу.
— Когда Вы последний раз проводили целый день дома?
— Я тут посчитал, что за прошлый месяц у меня был один выходной, который я провел
дома. У меня ведь, помимо занятости в АМЕДИА, есть еще театр, гастроли. Частенько
в поездки беру с собой Машу
(Мария Леонова, актриса, жена Даниила — прим. автора), чтобы хоть в поезде побыть
с ней вместе.
— Любите путешествовать?
— Да, но получается все больше по работе. Недавно снимали в Киеве. Город меня
очаровал. В отличие от Москвы, абсолютно европейский город. Там, правда, трудно
работать. Хочется загорать, купаться, сидеть в кафешках. В Киеве очень доброжелательные
люди. И еще там чисто. Однажды я ехал по городу часов в пять утра. Одну из улиц
убирали дворники. Причем как убирали! Они стояли друг от друга через каждые десять
метров.
— Все места, где Вы бываете, приятно удивляют?
— Нет. Голливуд не произвел на меня большого впечатления. У нас же существует
определенный миф о Лос-Анджелесе: тайны Лос-Анджелеса, они же секреты, она же
жара. Жары не было, секреты тоже не обнаружились. На
поверку Голливуд оказался районом, где находится несколько наших «Мосфильмов».
— В Париже бывали? Наверняка город поразил и покорил.
— Да. Но Барселона произвела гораздо большее впечатление. Эмоции от Парижа легли
как бы сверху. Хотя со временем я понял, что проблема не в
Париже, а в том, что тогда у меня было много работы и мало денег.
— В Москве у Вас есть любимые места?
— Люблю гулять по Гоголевскому бульвару. Он связан со студенческими годами, рядом
живут мои друзья.
— Жена не обижается, что Вы так редко бываете дома и почти всю жизнь проводите
на работе?
— Глупо было бы со стороны актрисы обижаться на то, что ее муж-актер много работает.
Это огромное счастье для актера — быть востребованным и работать.
— У Вас с ней есть совместное хобби?
— Мы настолько редко бываем вместе, что совместное хобби всегда сводится к одному
— «валянию» на диване и переключению каналов. Смотрим не для того, чтобы посмотреть
что-то, а просто, чтобы отключиться.
— А ночные клубы, дискотеки?!
— Я их не люблю.
— Вы можете представить свою жизнь без актерской профессии?
— С трудом. Сейчас это практически невозможно.
— Если бы вы не стали актером, кем бы стали?
— Я раньше все время говорил, что выбирал между юридическим и актерским. Сейчас
я думаю, что этот выбор был достаточно условным, детским. Наверное, и выбора-то
как такового не было. Ибо, несмотря на то что в школе я учился очень хорошо, последние
два года я там практически и не учился, занимался какими-то совершенно другими
делами. Так что на финишной прямой, я уже мало чего знал, потому что все, что
я выучил до этого, я уже забыл. Получается, я был не особо готов к тому, чтобы
в этой жизни чем-то заниматься. И актерская профессия была, вероятно, неизбежностью.
Я это умел, играл в школьном театре, и мне это нравилось, хотя сейчас точно не
скажу. Наверное, все-таки нравилось, потому что я не знал тогда, что в результате
эта профессия с собой приносит, помимо
выхода на публику и поклонов с цветами. Любой ведь актер идет в театральное училище,
будучи твердо уверенным в том, что главное — поступить, а дальше все будет отлично.
— Вы довольны тем, как складывается Ваша жизнь?
— Если бы я сказал, что доволен, это было бы неправдой. Но, если брать по большому,
по гамбургскому счету, то грех жаловаться. Конечно, какие-то желания, потаенные
мысли присутствуют. Я не считаю себя человеком, которого абсолютно все устраивает.
Если бы я был так доволен, то я был бы спокоен. А в нашей профессии быть спокойным
— это смертельно. Надо все время находиться в состоянии поиска, нужно иметь желания,
устремления.
— И каковы они, Ваши потаенные желания?
— Не скажу! Это все проходит под грифом «секретно». Есть желания, которые в данный
момент недостижимы.
— Отпуск, например?
— Ну, в общем-то, да. Я как-то пытаюсь это спланировать, но пока не получается.
Слишком много планов на будущее. А иногда просто по-человечески хочется поспать
побольше, повидаться с кем-то, помимо коллег
по работе… Но все это потом, когда закончатся съемки.